«Гласность» и свобода - Сергей Иванович Григорьянц

уже приготовлены в ЦК и горкоме, запечатаны в конверты, а фамилии и адреса «задавальщиков» взяты по лености исполнителей из телефонного справочника.

И вдруг объявляется громогласно, что предстоят телевизионные дебаты Ельцина и его соперника Бракова. Ельцин, никем не подготовленный, так же как на Политбюро мямлит, ничего толкового сказать не может. Зато его противник – профессионал-хозяйственник во всеоружии, оперирует цифрами, его поддерживает население и о нем тут же раздаются лестные отзывы, Ельцин совершенно уничтожен.

И тут Полторанин узнает, что вся эта передача – спектакль, поставленный по прямому поручению Идеологического отдела ЦК. Что материалы противнику Ельцина подготовили заранее, что «представители народа» на самом деле ни о чем понятия не имеют и все сплошь подставные персонажи. Полторанин договаривается с Сергеем Ломакиным из «Взгляда» – популярнейшей тогда передачи – о разоблачении этого спектакля. И вот тут-то для необходимой поддержки появляется на «Взгляде» не работавший Артем Боровик – без него со многими препятствиями Ломакин не справился бы. Их разоблачение имеет оглушительный успех. Уже никто не помнит, что сам Ельцин – совершенно беспомощен, зато он – бесспорная жертва врагов из ЦК КПСС.

Приведу полностью описание этой истории близким тогда соратником Ельцина М. Полтораниным в его книге:

Вели программу Сергей Ломакин и Артем Боровик. До передачи сели, выработали тактику. Я был журналист русской школы, и журналистский азарт во мне перебарывал боязнь за свое будущее. Как все было дальше, описал сам Ломакин: «На «Орбиту» поговорили о демократии, а вечером выдаем всю эту историю по полному разряду. Я не помню такого количества «членовозов» около «Останкино», как после эфира с Полтораниным. Лысенко собрал партбюро, в результате меня на две недели отстранили от эфира». Я сказал ему назавтра: «Извини меня, Сережа, что оставил тебя без куска хлеба. Две недели приезжай ко мне домой, будем вместе грызть сухари». Он понимает горькие шутки, но один раз мы все-таки собрались у меня на пельмени. Они ему понравились. Артем Боровик не был штатным сотрудником телевидения. Репрессии его не коснулись.

Конечно, Артем Боровик замечательный журналист, как выяснилось из его интервью 1990-х годов, но, как и Колосов, был штатным сотрудником совсем другой организации, в 1990 году в иностранной своей части (Первое главное управление) вполне независимой и даже враждебной большей части аппарата ЦК КПСС.

Полторанин, конечно, не знает ничего о совместном решении глав спецслужб Варшавского договора, да и страны «народной демократии» его мало интересуют. К тому же он в упор не видит ни Сахарова, ни «ДемРоссию», ни «Мемориал», ни «Гласность», но зато он видит и описывает то, что ему доступно, как у Ельцина (через тренера по теннису) устанавливается ежедневные контакты с руководством КГБ СССР, откровенно пишет о том, что «были тогда люди, которые управляли тогда и Ельциным и самой ситуацией».

Действительно, так называемая «национальная» политика Ельцина – «берите себе столько суверенитета, сколько сможете переварить» – удивительным образом совпадает с уверенностью шефов спецслужб Варшавского договора (а потом и Путина), что когда они получат верховную власть в своих странах, единство и могущество «социалистических» стран будет восстановлено, это же после путча открыто повторяет госсекретарь Ельцина Геннадий Бурбулис. Может быть, самому Ельцину было все равно, на кого опираться в борьбе за власть: на демократов, на КГБ, хоть на мистические силы, что стало вполне очевидным при появлении в Кремле генерала Рогозина. Впрочем, это вполне устраивало и тех, кто, по выражению Полторанина, «управлял» Ельциным.

Многоликость Ельцина ясно проявилось во время забытого всеми визита в Новосибирск за пару месяцев до путча. Вот что сообщала «Ежедневная гласность»:

1 июля в город с рабочим визитом прибыл Президент Российской Федерации Борис Ельцин. Он приглашен председателем новосибирского областного Совета Виталием Мухой для участия в подписании учредительных документов ассоциации «Сибирское соглашение», объединяющей руководителей десяти краев и областей. Несмотря на то что ровно год назад, во время визита в Кузбассе, Ельцин отрицательно высказывался о деятельности новосибирского руководства, на нынешнем совещании им было подписано распоряжение, представляющее ассоциации широкие экономические полномочия, некоторые из которых до сих пор находились в непосредственном ведении Российского правительства. Это выдача лицензий на внешнеэкономическую деятельность, определение порядка природопользования и размеров арендных платежей, определение взносов в казну. Распоряжением Президента России с 1992 года разрешается осуществлять в рамках сибирского региона переход на свободные цены. Причем, 25 % сырья и продукции будут реализоваться по свободным ценам уже с сентября нынешнего года.

То есть без всякого Гайдара (еще до знакомства с ним) Ельцин подписывает распоряжение о введении свободных цен на половине территории России (десять сибирских краев и областей). Это очень серьезное экономическое и политическое решение, принятое им якобы самостоятельно, и очень любопытно, что он ни в одной книге воспоминаний о нем не упоминает. Чтобы принять такое решение, необычайно выгодное сотрудникам КГБ, полностью контролировавшим внешнеторговые операции, партийно-хозяйственным руководителям, державшим в руках все отрасли промышленности и сельского хозяйства, нужен был серьезный консультант, которым не мог быть тогдашний премьер-министр России Иван Силаев, который стремился избежать серьезных потрясений. В Новосибирск Ельцин поехал без Силаева. Кого же из своих серьезных советников скрывает Ельцин?

Интересно, что на следующий день он отправился в Академгородок – «познакомился с научными институтами, побывал на закрытом оптико-механическом заводе № 105». И вот тут президент с блеском проявил свои интеллектуальные способности и привел в полное замешательство академиков. Напомню интервью академика Эдуарда Круглякова:

Я вам расскажу один только случай. Ни за что бы не поверил, что такое может быть, если бы сам не был свидетелем. В 1991 году к нам в Новосибирск, уже будучи президентом, приезжал Борис Ельцин. Я водил его по институту, показывал термоядерные установки, а потом, во время нашей беседы за круглым столом, он вдруг спросил: «А можете ли вы добывать энергию из камня?». Я попытался ему объяснить, почему это невозможно, и услышал в ответ: «Это вы так считаете, а мне докладывали, что можно». Понимая свою правоту, я возразил: «В таком случае, вам докладывали шарлатаны». Это явно обидело Ельцина, ситуация наэлектризовалась. В этот момент один из наших острословов выпалил: «Но ведь камень так же неисчерпаем, как и атом!». Все расхохотались, и инцидент был исчерпан. Чуть позднее председатель Сибирского отделения РАН академик Коптюг сказал мне, что на эту «проблему» Ельцин выделил 120 миллионов рублей. Куда пошли эти деньги и кто докладывал Ельцину о «каменной энергии», я не знаю.

Чтобы больше не возвращаться к Ельцину, забегу немного вперед. Его зависимость от КГБ